Недержание мочи у мужчин после аденомэктомии

Недержание мочи после радикальной простатэктомии

Недержание мочи у пациентов, перенесших радикальную простатэктомию (РПЭ), значительно ухудшает качество жизни и приводит к социальной дезадаптации. Ситуация усугубляется тем, что часть пациентов воспринимает проблему как неизбежное последствие оперативного вмешательства и не обращается к специалистам.

Благодаря улучшению знаний в области анатомии малого таза и усовершенствованию хирургической техники количество осложнений после операций на предстательной железе (ПЖ) за последние годы значительно снизилось. Однако, несмотря на это, недержание мочи остается значимой проблемой.

Основные типы операций на ПЖ, к которым относятся трансуретральная резекция (ТУР) ПЖ, аденомэктомия, РПЭ, могут способствовать травме проксимального уретрального сфинктера, состоящего из гладкомышечных волокон зоны треугольника Льето мочевого пузыря, распространяющихся в дистальном направлении в простатический отдел уретры до уровня семенного бугорка. Основным механизмом, ответственным за удержание мочи в послеоперационом периоде, является дистальный уретральный сфинктер, образованный посредством гладкомышечных волокон ниже семенного бугорка, окруженных поперечнополосатыми волокнами мышц тазового дна.

По данным литературы, вероятность недержания мочи после ТУР ПЖ и аденомэктомии относительно невелика и составляет 0,5% — 3%. Наибольшее количество случаев недержания мочи отмечается у пациентов, перенесших РПЭ. В настоящее время эта операция считается «золотым стандартом» лечения больных с локализованной формой рака предстательной железы (РПЖ). Возросшее количество оперативных вмешательств влечет за собой увеличение числа пациентов, страдающих от послеоперационного недержания мочи. В публикациях разных авторов частота раннего стрессового недержания после перенесенной РПЭ варьирует от 5 до 60%. Следует отметить, что случаи недержания мочи существенно реже наблюдаются в клиниках, где РПЭ является рутинной практикой.

Этиология инконтиненции после РПЭ многогранна. Остается спорным и «вклад» целого ряда факторов, как дооперационных (возраст пациента, увеличение индекса массы тела, наличие симптомов нарушения мочеиспускания, ТУР ПЖ или курс лучевой терапии в анамнезе, размер ПЖ), так и интраоперационных (апикальная диссекция, кровопотеря и сопряженное с ней нарушение хирургической техники, сохранение функциональной длины уретры, нервосберегающая методика с оставлением верхушек семенных пузырьков, реконструкция шейки мочевого пузыря по типу «теннисной ракетки» и ее везикализация и др.).

В послеоперационном периоде сочетание указанных факторов приводит к тому, что развивается недержание мочи, обусловленное недостаточностью сфинктерного механизма, гиперактивностью детрузора, снижением комплаентности мочевого пузыря или сочетанием перечисленных состояний. Наиболее часто имеет место стрессовое недержание мочи, проявляющееся подтеканием мочи при увеличении внутрибрюшного давления при кашле и физических нагрузках вследствие недостаточности сфинктерного механизма. Ургентное недержание, развивающееся в силу неконтролируемых сокращений детрузора после перенесенной РПЭ, встречается реже.

Диагностика недержания мочи должна начинаться с тщательного сбора анамнеза, акцентирования внимания на сроках РПЭ и обстоятельствах, при которых возникло нарушение, количестве теряемой в сутки мочи, степени дискомфорта пациента, заполнения дневника мочеиспускания и выполнения прокладочного теста. Важно определить характер недержания (стрессовый или ургентный). Следует отметить, что степень дискомфорта пациента не всегда коррелирует с количеством теряемой мочи ивыраженностью симптомов, что выясняется при заполнении опросников, оценивающих качество жизни.

С целью исключения инфекции мочевых путей, что может определять клиническую симптоматику в раннем послеоперационном периоде, показано выполнение общего анализа мочи, при необходимости — посева мочи на флору и чувствительность к антибиотикам. Ультразвуковое исследование помогает оценить наличие или отсутствие остаточной мочи в мочевом пузыре.

Согласно рекомендациям Европейской ассоциации урологов, после минимального диагностического поиска должна быть начата терапия 1-й линии. В случае неудачи показано специальное обследование, включающее уродинамическое исследование, уретроцистоскопию, иногда — уретроцистографию с целью исключения стриктур и свищей. Таким образом, важно максимально точно определить степень недостаточности сфинктера и «вклад» других компонентов (комплаентность мочевого пузыря, гиперактивность детрузора) в симптомокомплекс недержания мочи после РПЭ, что имеет стратегическое значение при выборе лечебной тактики.

Что касается лечения пациентов, страдающих недержанием мочи после оперативного вмешательства, прежде всего необходимо отметить, что частота восстановления континенции прогрессивно улучшается в течение 3 мес, иногда до года после перенесенной РПЭ. Большинство пациентов удерживают мочу в течение первого года, однако 6,7% достигают континенции в течение 2-го года. В период первых 9 мес, в отдельных случаях — года, после операции не следует прибегать к хирургическим методам лечения. В это время целесообразно рекомендовать упражнения для тренировки мышц тазового дна, использование механизмов обратной биологической связи, транскутанную электростимуляцию нервных окончаний, фармакотерапию и их сочетание. Неинвазивные методики, вчисло которых входит комплекс упражнений для тренировки мышц тазового дна, являются терапией 1-й линии для устранения недержания мочи после перенесенной РПЭ в связи схорошей переносимостью и отсутствием побочных эффектов.

Цель фармакологического лечения — повышение функциональной емкости мочевого пузыря и внутриуретрального давления. В раннем послеоперационном периоде может иметь место ургентное недержание мочи, обусловленное гиперактивностью детрузора. Для таких пациентов целесообразно назначение антихолинергических препаратов, включая оксибутинин, толтеродин (уротол), солифенацин, троспиума гидрохлорид. В случае неэффективности консервативного лечения на протяжении года показано хирургическое лечение.

Клиника урологии и хирургической андрологии РМАПО имеет значительный опыт выполнения РПЭ, позволяющий минимизировать риск недержания в послеоперационном периоде посредством предложенных элементов апикальной диссекции. Непосредственный опыт имплантации искусственных сфинктеров и слингов связан с большим числом пациентов, направляемых в клинику из различных урологических стационаров страны.

C тех пор как F. Scott и соавт. в 1973 г. впервые предложили модель искусственного мочевого сфинктера, она претерпела ряд изменений. В1983 г. появилась модель, используемая до настоящего времени, — AMS-800, состоящая из надувной манжетки и резервуара, регулирующего давление в сфинктере и помпы.

Идеальный кандидат для установки AMS-800 — пациент с признаками стрессового недержания мочи тяжелой степени, в большинстве случаев обусловленного перенесенной РПЭ, при отсутствии стриктуры уретры, признаков гиперактивности детрузора, с сохраненной емкостью мочевого пузыря и способностью совершать мелкие движения пальцами кистей. При этом необходимо получение стерильного анализа мочи. Предшествующая лучевая терапия не является строгим противопоказанием к имплантации AMS-800, однако она может ухудшать исход операции, так как снижает комплаентность детрузора и повышает риск эрозии манжетки. Возраст также не служит противопоказанием при условии сохранения интеллекта испособности пациента к мелким движениям пальцев рук. O`Connor и соавт. сообщили об успешной операции у 29 (72%) мужчин с медианой возраста 77,6 года и наблюдением в течение 5 лет после имплантации. Более того, устройство может быть деактивировано у пациентов более старшего возраста в случае утраты способности к работе с ним.

Интраоперационно манжетка сфинктера устанавливается на бульбозный отдел уретры (рис. 1, 2), однако в редких случаях возможно ее помещение на шейку мочевого пузыря. Активация искусственного мочевого сфинктера производится через 6 нед после операции.

Эрозия манжетки и развитие инфекционновоспалительного процесса — наиболее частые осложнения после имплантации искусственного мочевого сфинктера, почти всегда требующие ревизии и удаления протеза.

Принципиально новым методом в лечении недержания мочи после РПЭ стало создание мужского трансобтураторного слинга AdVanceTM. Впервые устройство было описано P. Rheder иC. Gozzi. Отличие AdVanceTM от предыдущего поколения слингов состоит в возможности устранения гипермобильности уретры, как следствия перенесенной РПЭ, при которой нарушается естественная анатомия таза. Слинг, помещенный отчасти ретробульбарно, направляет бульбомембранозную уретру в вертикальное положение и вызывает ее коаптацию, приводящую к смыканию. В этом его отличие от других предложенных слинговых операций. Кроме того, трансобтураторная методика имплантации значительно уменьшает риск перфорации мочевого пузыря, которая случается при применении ретропубикальных слингов. Результаты длительного наблюдения неизвестны, однако краткосрочные данные демонстрируют частоту успеха в 80-90% инизкую морбидность. Имплантация AdVanceTM рекомендуется пациентам, страдающим стрессовым недержанием мочи легкой или средней степени, имеющим хорошую сократительную способность наружного сфинктера (устанавливается при проведении цистоскопии), сохраненную емкость и комплаентность мочевого пузыря (подтверждается при выполнении уродинамического исследования). Предшествующая лучевая терапия снижает частоту успеха.

После осуществления доступа и разделения волокон бульбоспонгиозной мышцы слинг помещается на бульбозный отдел уретры, с обеих сторон через медиальные отделы запирательных каналов проводятся спиральные троакары (рис. 3), выполняется натяжение слинга в центре. По окончании операции возможно, но не обязательно выполнение цистоскопии с целью контроля смыкания сфинктера.

Быстрое восстановление пациента после операции — одно из главных достоинств имплантации слинга. При этом предлагается ограничить физические нагрузки в течение 6 нед после операции.

Безусловно, имплантация мужского ретробульбарного слинга представляется привлекательной альтернативой в лечении пациентов с недержанием мочи после РПЭ. Однако пациенты должны быть осведомлены, что этот метод оправдает их ожидания только в случае недержания легкой или иногда средней степени, поэтому необходима тщательная предоперационная оценка.

Таким образом, в настоящее время имеется достаточный выбор консервативных и хирургических методов лечения пациентов, страдающих недержанием мочи после перенесенной РПЭ, что позволяет обеспечить достойное качество их жизни. Главным же моментом, позволяющим избежать появления заявленной проблемы, является анатомичность выполнения РПЭ, в частности прецизионная апикальная диссекция.

Примечание: Фотоматериалы предоставлены клиникой урологии РМАПО.

Информация для специалистов

Источник

Недержание мочи после радикальной простатэктомии (обзор литературы)

Журнал «Экспериментальная и клиническая урология» Выпуск №3 за 2015 год

Кызласов П.С., Сокольщик М.М., Байкова Н.В., Самойлов А.С., Забелин М.В.

На сегодняшний день рак предстательной железы (РПЖ) является одним из наиболее часто встречающихся вариантов злокачественных опухолей у мужчин. По данным статистики в России в 2010 году среднегодовой прирост заболеваемости РПЖ составил примерно 9%, при этом впервые РПЖ был выявлен у 26268 мужчин, что составило 11% всех злокачественных опухолей, выявленных за данный год [1]. Летальность в течение года после постановки диагноза равнялась 12,2% [1]. Рак предстательной железы занимает второе место после рака легких среди злокачественных опухолей, встречающихся у мужчин в возрасте от 50 до 65 лет, и заболеваемость РПЖ среди мужчин трудоспособного возраста имеет тенденцию к увеличению.

В настоящее время «золотым стандартом» лечения локализованных форм РПЖ является радикальная простатэктомия (РПЭ) [2]. Выполняются позадилонная радикальная простатэктомия, промежностная простатэктомия, лапароскопическая, экстраперитонеоскопическая простатэктомии и робот-ассистированная радикальная простатэктомия [3, 4, 5]. Альтернативными методами лечения являются дистанционная лучевая терапия, брахитерапия, гормональная терапия, HIFU терапия и криотерапия.

Радикальная простатэктомия как хирургический метод, независимо от вида выполнения (открытая или лапароскопическая) имеет риск развития осложнений как в раннем, так и в позднем послеоперационном периодах. Помимо общих послеоперационных осложнений, существует ряд осложнений, связанных непосредственно с техникой радикальной простатэктомии. К таким осложнениям, прежде всего, относятся стриктура уретры, эректильная дисфункция и недержание мочи [6, 7]. Эти осложнения снижают качество жизни, чем обусловливают актуальность проблемы.

Важное значение в снижении риска возникновения недержания мочи и эректильной дисфункции, в позднем послеоперационном периоде, имеют опыт врача и владение им техникой выполнения нервосберегающей простатэктомии. С развитием лапароскопии и с появлением роботической техники частота развития недержания мочи после операции значительно снизилась, однако до сих пор вопрос сохраняет свою актуальность [8, 9].

Так, согласно данным мета-анализа спустя год после робот-ассистированной простатэктомии 7% пациентов вынуждены пользоваться одной и более прокладкой в день и еще 9% — одной страховочной прокладкой в сутки [10]. В литературе имеются следующие данные о частоте развития недержания мочи в зависимости от вмешательства: позадилонная РПЭ — 5-48% [11], нервосберегающая РПЭ — 1,3-3,4% [12], роботическая РПЭ — 16% [13], наружная лучевая терапия — 1-16% [14], брахитерапия — 0-19% [15], криоаблация — 4,4% [16], высокоинтенсивная фокусированная ультразвуковая аблация — 12% [16]. По данным V. Ficarra и соавт., которые в 2012 году провели анализ результатов различных методов радикальной простатэктомии, в среднем недержание мочи встречается у 6-42% оперированных пациентов[10].

Недержание мочи в позднем послеоперационном периоде после радикальной простатэктомии (более трех месяцев после операции), является одним из самых неприятных осложнений, как для пациента, так и для семьи [6]. Недержание мочи после простатэктомии может быть ортостатическим, стрессовым, реже тотальным. К отягощающим факторам развития недержания мочи после радикальной простатэктомии относятся: возраст больного (чем старше больной, тем выше риск развития недержания мочи, что вероятно связано с возрастной дегенерацией нервов и атрофией рабдосфинктера, входящего в дистальный сфинктер), исходное нарушение функции нижних мочевыодящих путей, например, недержание мочи при нейрогенном мочевом пузыре, а так же перенесенные ранее трансуретральная резекция предстательной железы или другие оперативные вмешательства, при которых затрагивается сфинктерный механизм (лазерная абляция, лазерная вапоризация, энуклеация предстательной железы) [17 — 23].

Учитывая мультифакторность патогенеза недержания мочи после хирургического лечения по поводу рака предстательной железы, хотелось бы подробнее остановиться на его механизме. Чтобы удержание мочи было адекватным необходима сочетанная работа стабильно растяжимого детрузора и сфинктера. Физиологический сфинктерный механизм составляют проксимальный и дистальный уретральный сфинктеры, каждый из которых состоит из нескольких единиц. Дистальный сфинктер представлен внутренним дистальным периуретральным рабдосфинктером, располагающимся дистальнее уровня семенного бугорка, глубже в него входят продольная гладкая мускулатура и поперечно-полосатый мышечный слой. Шейка мочевого пузыря, предстательная железа и простатическая часть уретры до семенного бугорка составляют проксимальный сфинктер [21]. Способностью удерживать напряжение в течение длительного времени обладают «медленные» волокна, входящие в поперечно-полосатый сфинктер, который обеспечивает работу пассивного механизма удержания мочи. Удержание мочи при повышении внутрибрюшного давления обеспечивает механизм, который составляют «быстрые» миоциты, формирующие периуретральные волокна мышцы, поднимающей задний проход (musculus levator ani). Разлад в работе сфинктерного механизма приводит к подтеканию мочи [21]. При радикальной простатэктомии сфинктерный механизм утрачивает одну из функциональных единиц, а именно, проксимальный сфинктер, после чего за удержание мочи отвечает сохраненный дистальный сфинктер [24].

Для достоверного определения степени недержания мочи были составлены анкеты для пациентов, благодаря которым появилась возможность объективно оценивать и сравнивать результаты различных исследований [24]. К таким анкетам относятся анкета ICIQ-SF (International Consultation on Incontinence Questionnaire Urinary Incontinence Short Form) — международный индекс оценки удержания, разработанная и рекомендованная Международной консультацией по недержанию мочи. Так же объективным методом оценки степени недержания является Pтест (тест с прокладками) [5, 25]. Ультразвуковое исследование позволяет исключить парадоксальную ишурию, как причину недержания мочи [25, 26].

Наиболее точным и информативным методом диагностики является комплексное уродинамическое исследование, в которое входят урофлоуметрия, цистометрия, профилометрия, электромиография [25]. Из уродинамических исследований особое место в выявлении причины недержания мочи занимает профилометрия, проведение которой позволяет выявить органические и функциональные нарушения, оценить состояние и протяженность сфинктера мочеиспускательного канала [26].

В настоящее время благодаря изучению проблемы недержания мочи у пациентов как до операции, так и подвергшихся оперативному лечению по поводу рака предстательной железы, существуют эффективные методы решения данной проблемы, направленные на улучшение качества жизни больного. При этом некоторые пациенты, имеющие в послеоперационном периоде недержание мочи, не отмечают снижение качества жизни [24]. Поэтому только врач вместе с пациентом могут определить степень социальной адаптации в связи с наличием недержания мочи.

Наиболее часто после РПЭ встречается стрессовое недержание мочи, которое в зависимости от объема теряемой мочи в сутки подразделяется на 4 стадии: 1 стадия — потеря до 2 мл мочи в сутки; 2 стадия — от 2 до 10 мл в сутки; 3 стадия — от 10 до 50 мл в сутки; 4 стадия — более 50 мл в сутки (объем оценивается с помощью теста с прокладками).

В лечении стрессового недержания мочи после простатэктомии, используют консервативные и оперативные методы лечения. К консервативным относятся упражнения Кегеля и метод биологической обратной связи, основанный на саморегуляции физиологических процессов. Эти методы являются вспомогательными при лечении недержания мочи и направлены на уменьшение времени для восстановления механизма удержания мочи в раннем послеоперационном периоде [24, 27].

К хирургическому лечению относятся: эндоскопическое интрауретральное субмукозное введение объемообразующих веществ (коллагеновых и силиконовых макрочастиц, липографтов обогащенных стромально-васкулярной фракцией) установка трансобтураторного слинга и имплантация искусственного сфинктера мочевого пузыря. В настоящее время техника эндоскопических интрауретральных субмукозных инъекций недостаточно совершенна, в местах введения объемобразующих веществ возможно возникновение рубцовой ткани, поэтому результат лечения является кратковременным и малоэффективным [24].

Установка трансобтураторного слинга была предложена в 1946 г. V. С. Marshall с соавт., которые использовали компрессию бульбозного отдела уретры и элевацию промежности, обеспечив тем самым поддержку сфинктера для улучшения удержания мочи [28]. В 1998 г. A.J. Schaeffer и соавт. опубликовали отчет о проведенных операциях установки бульбоуретральных слингов, перемещаемых с помощью специальных игл к брюшной полости. После публикаций A.J. Schaeffera и другими авторами установка бульбоуретрального слинга признана эффективным методом лечения стрессового недержания мочи после радикальной простатэктомии [29, 30, 31, 32]. В 2001г. S. Madjar и соавт. [33] применили методику установки полипропиленовой сетки с костными фиксаторами под уретру [33, 34]. На сегодняшний день лучшим вариантом являются слинговые регулируемые системы, которые не допускают избыточного сдавливания и обструкции уретры. В 2006 г. S.V. Romano и соавт. впервые описали технику операции имплантации слинговой системы Argus [35]. Преимуществом данной системы является возможность ее регулирования в послеоперационном периоде при необходимости. В многоцентровом европейском исследовании при среднесрочном периоде наблюдения частота достижения успеха при имплантации ретробульбарного слинга составила 76,8% (излечение — 53% и улучшение — 23,8%). При этом не отмечено случаев эрозии уретры и лишь в одном случае слинг был удален из-за инфекционных осложнений. На протяжении трех лет наблюдения поздних осложнений и потери эффективности не отмечено [16]. Однако не утрачивает своей актуальности и сетчатый слинг. Так, эффективность слинговой системы AdVance XP была оценена в шести рецензируемых клинических исследованиях, охватывавших более 500 пациентов, при этом успех операции варьировал от 54,6% — 90,6% [36 — 38]. В 2009 году появилась новая слинговая трансобтураторная регулируемая система ATOMS для лечения недержания мочи после операций на предстательной железе. Система представлена слигом с гидравлической «подушечкой» (центральная часть имплантанта, которая заполняется через порт-катетер в ходе операции), давление в последней можно регулировать в послеоперационном периоде в любое время для устранения симптомов недержания или задержки мочеиспускания. По данным S.P. González, эффективность оперативного лечения недержания мочи после радикальной простатэктомии с применением слинговой трансобтураторной регулируемой системы ATOMS составляет 92,3 %, что делает использование гидравлических регулируемых слингов перспективным направлением лечения недержания мочи у мужчин [39].

При тотальном недержании мочи (4 стадия стрессового недержания мочи) показана имплантация искусственного сфинктера мочевого пузыря. История имплантации искусственного уретрального сфинктера начинается с 1972 года, когда выпустили первое подобное устройство — AS721 (встроенный наполняемый жидкостью резервуар, надувная манжетка с клапаном регулировки давления и две груши насоса для нагнетания и ослабления устройства), последнее устройство и его модификации использовались до 1979 года. В 1981 году компания AMS выпустила новый искусственный уретральный сфинктер — AMS 800 (усовершенствования продукции привели к изготовлению устройства с узкой манжеткой, устойчивыми к изломам трубками, быстроразъемными и Y-образными коннекторами, а также кнопкой выключения устройства). По данным A.E. Gousse и соавт., 87% больных, подвергшихся имплантации сфинктера, остаются удовлетворены результатами операции (снижение количества используемых прокладок, отсутствие необходимости в дополнительных способах удержания мочи) [40]. Джордж Д. Вебстер (профессор Университета Дьюка, Дарем, штат Северная Каролина) пишет — «Я пользуюсь устройством AMS 800 уже на протяжении около 30 лет и испытал его на 1000 пациентах. Поскольку эта система представляет собой не имеющий аналогов золотой стандарт в лечении недержания мочи у мужчин, пациенты больше не испытывают изнурительных последствиий недержания мочи, оказывающие негативное влияние на качество их жизни» [41].

Таким образом, несмотря на наличие различных методов лечения недержания мочи после радикальной простатэктомии, попытки предположить и определить возможный риск и степень развития недержания мочи в предоперационном периоде и использование интраоперационной техники, направленной на профилактику недержания мочи, инконтиненция остается весьма важной, волнующей и сложной проблемой, как для врача, так и для пациента, и требует дополнительных исследований, дискуссий, проб и, к сожалению, ошибок, направленных на то, чтобы радикальная простатэктомия была не только эффективна в плане излечения от рака предстательной железы, но и оказывала минимальное влияние на качество жизни пациента.

ЛИТЕРАТУРА

1. Чиссов В.И., Старинский В.В., Петрова Г.В. Злокачественные новообразования в России в 2010 году (заболеваемость и смертность). Москва. 2012. С. 113.

2. Van den Ouden D, Davidson P, Hop W, Schrӧder FH. Radical proectomy as a monotherapy for locally advanced (stage T3) proe cancer // J Urol. 1994. Vol. 151, №3. P. 646-651.

3. Ahlering TE, Woo D, Eichel L, Skarecky D, Lee D, Clayman RV. Successful transfer of open surgical skilss to a laparoscopic environment using a ic interface: initial experience with laparoscopic radical proectomy. // J Urol. 2003. Vol. 170. P. 1738-1741.

4. Coelho RF, Rocco B, Patel MB, Orvieto MA, Chauhan S, Ficarra V, Melegari S, Palmer KJ, Patel VR. Retropubic, laparoscopic, and -assisted radical proectomy: a critical review ofoutcomes reported by high-volume centers. J Endourol. 2010. Vol. 24. № 12. P. 2003-2015.

5. Di Pierro GB, Baumeister Ph, Stucki P, Beatrice J, Danuser H, Mattei A. A prospective trial comparing consecutive series of open retropubic and -assisted laparoscopic radical proectomy in a center with a limited caseload. // Eur. Urol. 2011. Vol. 59. P. 1-6.

6. Радикальная простатэктомия, 2-е издание. [Под ред. Д.Ю. Пушкаря]. М.: «МЕДпресс-информ», 2004. 168 с.

7. Eastham JA, Kattan MW, Rogers E, Goad JR, Ohori M, Boone TB, Scardino PT. Risk factors for urinary incontinence after radical proectomy. // J Urol. 1996. Vol. 156. P. 1707.

8. Kao TC, Crues DF, Garner D, Garner D, Foley J, Seay T, Friedrichs P, rasher JB, Mooneyhan RD, McLeod DG, Moul JW. Multicentre patient self-reporting questionnaire on impotence, incontinence and stricture after radical proectomy. // J Urol. 2000. Vol. 163. P. 858-864.

9. Abrams P, Cardozo L, Khoury S, Wein A. eds. Incontinence: management. In 3rd International Consultation on Incontinence. 2004. 1252 p.

10. Ficarra V, Novara G, Rosen RC, Artibani W, Carroll PR, Costello A, Menon M, Montorsi F, Patel VR, Stolzenburg JU, Van der Poel H, Wilson TG, Zattoni F, Mottrie A. Systematic review and -analysis of studies reporting urinary continence recovery aer -assisted radical proectomy. // Eur. Urol. 2012. Vol. 62. № 3. P. 405-417.

11. Heidenreich A, Bellmunt J, Bolla M, Joniau S, Van der Kwast T, Mason M, Matveev V, Wiegel T, Zattoni F, Mottet N. EAU Guidelines on Proe Cancer, 2012//

12. De Ridder D., Rehder P. The Advance male sling: anatomic features in relation to mode of action. //Eur. Urol. Suppl 2011. Vol. 10. P. 383-389.

13. Rehder P., Gozzi C. Transobturator sling suspension for male urinary incontinence including post-radical proectomy. // Eur. Urol., 2007. Vol. 52. № 3. P. 860-867.

14. Пошаговое иллюстрированное руководство по имплантации AMS Advance (Эдванс). Электронный ресурс https://ams-ussia.ru/upload/pdf/articles/Advance/1advance_sbs.Pdf

15. Engel R.M., Wade J.C. Experience with the Berry prosthesis. // J Urol 1969. Vol. 102. P. 78-80.

16. Kishev S.V. Surgery for male urinary incontinence. In: Urologic Surgery. 2nd ed. J.F. Glenn, ed. Philadelphia, PA: JB Lippincott, 1975. P. 596-611.

17. Patel VR, Coelho RF, Palmer KJ, Rocco B. Periurethral suspension stitch during assisted laparoscopic radical proectomy: description of the technique and continence outcomes. // Eur. Urol. 2009. Vol. 56. P. 472-478.

18. Noguchi M, Kakuma T, Suekane S, Nakashima O, Mohamed ER, Matsuoka K. A randomized clinical trial of suspension technique for improving early recovery of urinary continence after radical retropubic proectomy. // BJU International. 2008. Vol. 102. P. 958-963.

19. Wei JT, Dunn RL, Marcovich R, Montie JE, Sanda MG, Prospective assessment of patient reported urinary continence after radical proectomy. // J Urol. 2000. Vol. 164. P. 744-748.

20. Majoros A, Bach D, Keszthelyi A, Hamvas A, Romics I. Urinary incontinence and voiding dys after radical retropubic proectomy (prospective urodynamic study). // Neurourology Urodynamic. 2006. Vol. 25. P. 2-7.

21. Burnett AL, Mostwin JL: In situ anatomical study of the male urethral sphincter complex: relevance to continence preservation following major pelvic surgery. // J Urol. 1998. Vol. 160. P. 1301.

22. Hollabaugh RS, Dmochowski RR, Kneib TG, Steiner MS. Preservation of putative continence nerves during radical retropubic proectomy leads to more rapid return of urinary continence. // Urol. 1998. Vol. 51. P. 960.

23. Narayan P, Konety B, Aslam K, Aboseif S, Blumenfeld W, Tanagho E. Neuroanatomy of the external urethral sphincter: implications for urinary continence preservation during radical proe surgery. // J Urol. 1995. Vol. 153. P. 337.

24. Онкоурология [Под ред. Энтони В. Д’Амико, Джером П. Рич.]. М.: «БИНОМ», 2011. 896 с. 25. Abrams P, Cardozo L, Khoury S, Wein A. Incontinence, 5-th edition 2013. Committee 13. 1956 р.

26. Урология по Дональду Смиту [Под ред. Э. Танаго и Дж. Маканинча]. М.: «Практика», 2005. 819с.

27. Van Kampen M, De Weerdt W, Van Poppel H, De Ridder D, Feys H, Baert L. Effect of pelvic- reeducation on duration and degree of incontinence after radical proectomy: a randomized controlled trial. // Lancet. 2000. Vol. 355. P. 98.

28. Marshall V, Pollack R, Miller CH. Observation on urinary dys after excision of the rectum. // J Urol. 1946. Vol. 55. P. 409-416.

29. Schaeffer AJ. Editorial: proectomy incontinence. // J Urology. 2002. Vol. 167. N 2. P. 602.

30. Hubner WA, Schlarp OM. Treatment of incontinence after proectomy using a new minimally invasive device: adjustable continence therapy. // BJU International. 2005. Vol. 96. P. 587-594.

31. Schaeffer AJ, Clemens CJ, Ferrari M, Stamey ТА. The male bulbourethral sling procedure for post-radical proectomy incontinence. // J Urol. 1998. Vol. 159. P. 1510-1515.

32. Gozzi C, Becker AJ, Bauer R, Bastian PJ. Early results of transobturator sling suspension for male urinary incontinence following radical proectomy. // Eur. Urol. 2008. Vol. 54. P. 960-961.

33. Madjar S, Jacoby K, Giberti С, Wald M, Halachmi S, Issaq E, Moskovitz B, Beyar M, Nativ O. Bone anchored sling for the treatment of postproectomy incontinence. // J Urol. 2001. Vol. 165. P. 72-76.

34. Kaufman JJ. A new operation for male incontinence. // Surg., Gynecol. and Obstet. 1970. Vol. 131. P. 295-299.

35. Romano SV, Metrebian SE, Vaz F, Muller V, D’Ancona CA, Costa DE, Souza EA, Nakamura F. An adjustable male sling for treating urinary incontinence after proectomy: a phase III multicentre trial. // BJU International. 2006. Vol. 97. P. 533-539.

36. Suskind AM, Bernstein B, Murphy-Setzko M. Patient-perceived outcomes of the AdVance TM sling up to 40 months post procedure. // Neurourol.Urodyn. 2011. Vol 30. P. 1267-1270.

37. Cornu JN, Da Costa JB, Henry N, et al. Comparative Study of AdVance and AdVance XP Male Slings in a Tertiary Reference Center. // Eur. Urol. 2014 P. 502-507.

38. Bauer RM, Kretschmer A, Stief CG, Fullhase C, AdVance and AdVance XP slings for the treatment of post-proectomy incontinence. // World J Urol. 2014. Vol. 52, N 6. P. 1375-1383

39. González SP, Cansino JR, Portilla MA, Rodriguez SC, Hidalgo L, De la Peña J. First experience with the ATOMS(®) implant, a new treatment option for male urinary incontinence. // J Urol. 2014. Vol. 67. P. 387-391.

40. Gousse AE, Madjar S, Lambert MM, Fishman IJ. Artificial urinary sphincter for post-radical proectomy urinary incontinence: long-term subjective results. // J Urology. 2001. Vol. 166. P. 1755-1758.

41. Montague DK Artificial urinary sphincter: long-term results and patient satisfaction. // J . Urol. 2012. Vol. 2012. P. 3.

Источник