Магистраты при издании эдиктов могли отменять нормы цивильного права

Дуализм Римского права

Одна из важнейших черт римской правовой системы — дуализм права, существование наряду с законом, составляющим цивильное право, постановлений римских магистратов, так называемое магистратское или преторское право (ius honorarium). Этот дуализм позволял исторически приспособить формальные и консервативные нормы цивильного права к обновляющимся условиям общества другого времени.

Сами римляне придавали эдиктам преторов немалое значение, называя их почетным правом (ius honorarium, от слова honores — почетные должности).

Обобщая соотношение цивильного права и права преторского, Папиниан определял цивильное право как то, которое происходит из законов, плебесцитов, сенатус-консультов, декретов принцепсов, мнений мудрецов, а преторское, которое ввели преторы, — для содействия либо дополнения или исправления в целях общественной пользы.

Юрист Марциан, имея в виду роль преторского права в отношении цивильного, назвал преторское право «живым голосом цивильного права». Это высказывание следует понимать в том смысле, что преторский эдикт быстро откликался на новые запросы жизни и их удовлетворял.

Эдикты магистратов

Третий чисто римский источник права, перешедший от республиканского Рима, представляли эдикты магистратов (претора, курульного эдила, правителя провинции) 8 Гранат Н.Л. Источники права // Юрист. 2006. № 9. С. 6-11.. Эдикты магистратов. Полномочия издавать правообразующие эдикты имели только некоторые магистраты, наделенные высшей властью (imperium): преторы, правители провинций, курульные эдилы в пределах своей компетенции (рыночная торговля). Вступая в должность, магистрат делал программное заявление о своей будущей деятельности, какие правила будут лежать в ее основе, в каких случаях будут даваться иски и т.д. Этот эдикт назывался постоянным в отличие от непредвиденных, издаваемых по конкретным делам. Постоянный эдикт был обязателен для издавшего его магистрата в течение года, на который избирался магистрат. Это позволило Цицерону назвать постоянные эдикты «законом на год» (lex annua).

С течением времени магистраты удачные нормы своих предшественников переносили в свои эдикты, в связи с чем различались эдикты новые и перенесенные. Так создавалась система магистратского (преторского, так как наибольшее значение в этой сфере имели преторские эдикты) права.

Правотворческая деятельность магистратов развивалась постепенно. Сначала претор лишь содействовал применению цивильного права, помогал его осуществлению, применению, подкрепляя своими исками; затем он стал дополнять цивильное право, заполняя его пробелы; наконец, претор начал изменять и исправлять цивильное право, приспосабливая его к новым отношениям. При этом он не имел формального права отменять цивильное право, но признавал новые отношения, оставляя цивильное право голым (nudum ius), не имеющим исковой защиты.

При вступлении в должность магистрат издавал эдикт, в котором объявлял программу своей деятельности, обязательную для него на время его службы. Особенно большое значение получили эдикты преторов (содержавшие указания, при каких обстоятельствах будет даваться судебная защита). Эдикты преторов послужили источником образования особой системы преторского (или гонорарного, от honores, почетные должности) права. В эпоху принципата за преторами сохранялось прежнее право издавать эдикты. По-прежнему эдикт ставится наравне с цивильным правом.

Однако независимое положение преторов и самостоятельное осуществление ими своей власти не согласовались больше с новыми формами государственного устройства. Издание преторами своих эдиктов (ius edicendi) формально не прекратилось, но они не могли вступать в конфликт с императорской властью Пухан И., Поленак-Акимовская М. Римское право (базовый учебник). Пер. с македонского/Под ред. д.ю.н., проф. В.А.Томсинова. М.: Зерцало, 2000..

Подчиненные сенату преторы потеряли всякую инициативу. Сенат обычно предписывал преторам проводить свои постановления (выносившиеся под сильным влиянием императоров), и те послушно предоставляли специальные иски. Вводилось уже мало нового в эдикты предшественников, а новые статьи добавлялись только по предложениям сената или особо влиятельных юристов. Конечно, в начале принципата таково же было влияние и императора, но усиление императорской юрисдикции пока было направлено на содействие преторскому формулярному процессу, который номинально остался неприкосновенным.

Кодификация эдиктов

По мере того как усиливалась власть императора, правотворчество претора и других судебных магистратов теряло свое значение. Хронологические рамки наибольшей преторской активности — 250-80 гг. до н.э. Во II в. н.э. по поручению императора Адриана юрист Юлиан провел кодификацию отдельных постановлений, содержащихся в преторских эдиктах, и создал «постоянный эдикт» (edictum perpetuum). Он был одобрен императором и объявлен Сенатом неизменным. Право делать дополнения к эдикту осталось только за императором. С этого времени правотворческая деятельность преторов прекратилась. Различие цивильного и преторского права как двух систем права, хотя формально сохранилось вплоть до Юстиниана (VI в. н.э.), фактически утратило с этого времени свое значение. Сами римляне (Институции Юстиниана, 2.10.3) считали, что сближение цивильного права и права преторского происходило, с одной стороны, вследствие обычая, с другой — вследствие улучшений, вводимых императорскими конституциями. Сам «постоянный эдикт» не дошел до нас, но был реконструирован по комментариям юристов.

Одной из форм правообразования, характерной для римского права, были эдикты магистратов (рис. 18). Термин “эдикт” происходит от слова “dico” — говорю. В соответствии с этим первоначально он обозначал устное объявление магистрата по тому или иному правовому вопросу. С течением времени эдикт получил значение программного заявления, которое в соответствии с традицией делали республиканские магистраты при вступлении в должность, но уже в письменной форме. По сообщениям Гая, наибольшее значение имели эдикты преторов, как городского, так и перегринского, которые ведали гражданской юрисдикцией по спорам (первый — между римскими гражданами, второй — между Перегринами или Перегринами и римскими гражданами), а также правителей провинций, курульных эдилов и квесторов.

В эдиктах магистраты объявляли, какие правила будут лежать в основе их деятельности, в каких случаях будут даваться иски, в каких нет и так далее. Эдикт, содержавший подобного рода годовую программу деятельности магистрата, называли постоянным в отличие от разовых заявлений. Формально эдикт был обязателен только для того магистрата, которым он был издан, и на тот год, в течение которого магистрат находился у власти. Отсюда эдикт часто называли законом на год. Однако те пункты эдикта, которые оказались удачным выражением существующих правоотношений, повторялись и в эдиктах вновь избранных магистратов и приобретали устойчивое значение. Постоянная составляющая, переходящая из эдикта в эдикт, получила обозначение — edictum tralaticium. Нормы преторского права, переходящие из эдикта в эдикт, стали приобретать значение обычного права.

Рис. 18. Эдикты магистратов

Экономическое и социальное развитие римского государства неизбежно вело к усложнению общественных отношений, и как следствие выявилось несоответствие неподвижных и малочисленных норм цивильного права потребностям экономического развития. Эдикты магистратов, и прежде всего преторов, стали инструментом решения этих проблем.

Осуществляя руководство гражданским процессом, претор стал отказывать в иске в тех случаях, когда по букве цивильного права должна была быть предоставлена защита, но это противоречило принципам справедливости, и, наоборот, давать право на иск в случаях, не предусмотренных цивильным правом. Тем самым праву придавался более мобильный характер, хотя формально не отменялись традиционные нормы, к которым римляне относились с особым почтением.

Ни претор, ни другие магистраты не обладали компетенцией в области законотворчества. Они не могли отменять или изменять законы, принимать новые. Закон не мог исходить от магистрата, поскольку закон в этот период выражает волю народа. Однако магистрат руководил деятельностью суда и в силу особой власти (imperium) давал судебную защиту новым общественным отношениям, нуждавшимся в ней, т. е. силой своей власти претор при известных обстоятельствах мог защитить несобственника, как собственника, оставив без защиты того, кто был собственником по цивильному праву. Но он не мог превратить несобственника в собственника.

Подобного рода правотворческая деятельность судебных магистратов развивалась постепенно. Сначала претор не посягал на авторитет и силу норм цивильного права, а только помогал их осуществлению, подкрепляя их своими исками. Затем с помощью своего эдикта претор стал заполнять пробелы цивильного права. И, наконец, эдикт претора стал содержать пункты, направленные на изменение и исправление цивильного права. Например, когда старое, агнатское родство, основанное на подчинении власти одного домовладыки, стало терять свое значение, претор объявил в своем эдикте, что в определенных случаях наследство будет закреплено не за известным наследником, а за другим лицом. Претор не имел права отменять нормы цивильного права и не делал этого. Наследник по цивильному праву не утрачивал своего права, но он становился номинальным наследником, так как преторский эдикт обеспечивал защиту другому лицу. Право наследника оставалось “голым”, поскольку было лишено исковой защиты.

Таким образом, преторский эдикт, формально не отменяя норм цивильного права, определял пути признания новых отношений и становился формой правообразования. Преторский эдикт быстро реагировал на новые запросы жизни, удовлетворял их и тем самым был, по образному выражению юриста Марциана, “живым голосом цивильного права”. После отмены в 17 г. до н. э. легисакционного процесса рассмотрения судебных споров, эдикты магистратов заняли почти монопольное положение в регулировании гражданского процесса. Это привело к формированию особой нормативной системы, имевшей прикладное значение в отношении цивильного права. Эта нормативная система получила название jus honorarium (от слова honores, почетные должности) — магистратное право, или jus praetorium, т. е. преторское право, поскольку наибольшее значение в этой правотворческой деятельности имел преторс- кий эдикт.

Для выделения специфической природы норм преторско- го права, как бы в противопоставление им, по отношению к институтам цивильного права начинает применяться термин legitimus (законный). Например, iudicium legitimum — судебное разбирательство на основе цивильного права в противоположность гражданскому разбирательству на основе власти претора.

В эпоху принципата за преторами оставалось прежнее право издавать эдикты. Однако независимое положение преторов и самостоятельное осуществление ими своей власти не согласуются с новыми формами государственного устройства. Преторы не могли вступать в конфликт с императорской властью, подчиненные Сенату, они потеряли правотворческую инициативу. Сенат обычно предписывал преторам проводить свои постановления, и они вынуждены были предоставлять специальные иски. В эдикты предшественников вводилось уже мало нового, и главным образом по предложению Сената или особо влиятельных юристов.