Как принимать соду при раке мочевого пузыря
Содержание статьи
Про рак, соду, пресс-релизы и российские медиа
Рис. В. Богорада
Пётр Талантов
Общеизвестно, что главные научные новости в России — про рак, и делятся они на две категории. Из первой мы узнаем о том, что какой-нибудь пищевой продукт вызывает или, наоборот, предотвращает онкозаболевания. Новости второй категории появляются примерно раз в квартал и сообщают об открытии метода лечения, сулящего очередное окончательное решение проблемы. Учитывая количество новых лекарств от рака, о которых мы в последние годы узнали из СМИ, эта болезнь давно должна вызывать не больше беспокойства, чем февральский насморк. Увы, это по-прежнему не так. Растиражированная недавно в российских медиа новость об очередном чудо-методе — отличный повод разобраться в причинах некоторого диссонанса между публикациями в прессе и реальностью.
В этот раз мы имеем дело не с инновационным препаратом или сложной технологией, а со старым претендентом на роль панацеи с изрядно, впрочем, подмоченной репутацией. «Ученые рассказали, как сода может спасти от рака» — вот так, ни много ни мало, выглядят заголовки новостей, опубликованных «Лентой.ру», агентством РИА-Новости и ТК «Звезда».
Попытки лечить рак обычной пищевой содой делались с тех пор, как первые грубые измерения pH опухолей показали, что для них характерна бóльшая кислотность, чем для здоровых тканей. Тут же нашлись те, кто объявил это изменение не одним из последствий патологического процесса, а единственной непосредственной причиной всех онкологических заболеваний. А где новая теория рака, достаточно простая для того, чтобы создать у пациента иллюзию возможности простого решения, там и худшие из медицинских шарлатанов — те, кто готов зарабатывать на страхе людей за жизнь свою или близких.
Одним из самых известных таких мошенников стал итальянский врач Тулио Симончини (Tullio Simoncini). В январе этого года он был осужден на пять лет, а его ассистент — на два года тюремного заключения, после того как их попытки лечить пищевой содой рак молочной железы убили 50-летнюю пациентку. Возможно, эта жертва была не первой: ее смерть остановила деятельность Симончини лишь потому, что врач скорой помощи отказался указать в заключении смерть от естественных причин. Увы, Симончини только один из сотен содовых лекарей. Например, поиск в Интернете на русском языке быстро приведет вас на сайт целой сети московских медицинских центров, предлагающих лечить рак и другие смертельные болезни содой и перекисью водорода. Вероятно, они чувствуют себя вполне комфортно и их работе ничего не угрожает. Во всяком случае, до тех пор пока не случится трагедия, которую будет сложно утаить.
В то же время сама по себе идея манипуляции pH раковых тканей с целью повлиять на течение болезни имеет достаточно серьезные основания, чтобы не быть немедленно осмеянной. Изменения pH очень характерны для тканей некоторых типов рака. В частности, в опухолях может наблюдаться снижение внеклеточного pH при сохранении или повышении внутриклеточного. В результате внеклеточная среда становится более кислой, чем внутриклеточная. Поскольку в норме дела обычно обстоят противоположным образом, это явление называют развернутым градиентом pH. Считается, что развернутый градиент играет определенную роль в процессах роста и метастазирования опухолей. Ряд исследований показал, что добавление обычной соды в питьевую воду лабораторных мышей бывает достаточным для того, чтобы частично нормализовать pH опухолевой ткани. При этом наблюдались и клинически значимые эффекты: хотя уменьшить размер опухоли или остановить ее рост не удалось, у мышей, которых поили водой с разбавленной в ней содой, реже появлялись метастазы.
Так с чем же мы имеем дело, когда говорим о лечении рака содой: с опасным шарлатанством или с перспективным направлением научных исследований? Может быть, отбывающий срок за мошенничество и убийство Симончини — непонятый гений, опередивший науку своего времени?
Несмотря на то что попытки влиять на течение рака путем изменения pH начались еще в 1990-е годы, лекарство, основанное на этом принципе, по-прежнему не создано. Сода на эту роль не годится. Как часто бывает, просто повторить на человеке то, что было сделано на лабораторных животных, невозможно. Эквивалента примененной на мышах дозы, который составил бы для человека примерно 0,18 г/кг/ день, хватит лишь на нейтрализацию кислоты, вырабатываемой опухолью объемом не более одного кубического миллиметра. При этом регулярный прием доз, превышающих 0,5 г/кг/день (это всего в три, без малого, раза больше), может вызвать некомпенсированный алкалоз и привести к гибели пациента задолго до того, как будет получена минимальная польза от замедления метастазирования. Увы, как бы ни хотелось лечить опасную болезнь копеечной содой, никаких перспектив за этим подходом не просматривается. Однако нельзя исключать, что когда-нибудь на рынке появятся лекарства, нормализующие pH-градиент иным, более тонким образом. Например, подавляя работу встроенных в клеточную мембрану протонных насосов.
Что касается исследования, послужившего поводом для обсуждаемого шума в российской прессе, никаких сенсационных заявлений в опубликованной в Cell по результатам этой работы научной статье нет. Исследовательская группа обнаружила, что повышение кислотности раковых тканей приводит к тому, что внутриклеточный сигнальный комплекс mTORC 1 «замолкает», что, в свою очередь, нарушает работу так называемых циркадных часов — внутриклеточного механизма, могущего как играть роль в развитии онкологических заболеваний, так и, при определенных обстоятельствах, влиять на восприимчивость клеток к химиотерапии. Небольшой частью этой работы было частичное повторение упомянутых ранее экспериментов с мышами -добавление соды в их питьевую воду нормализовало в некоторых случаях pH опухолей и снова запустило циркадные часы. В других случаях, впрочем, не запустило.
Это, безусловно, интересная работа, поскольку она связывает несколько областей, находящихся сейчас на острие исследовательского интереса, и улучшает наше понимание того, как возникают и развиваются онкозаболевания. Но в ней нет ничего про «обнаружение дешевого способа борьбы с раком». Ежегодно публикуются сотни подобных работ с описанием новых биологических феноменов, полученных in vitro1 или на лабораторных животных. Теоретически почти все они могли бы внести вклад в лечение онкозаболеваний. Но принципиально новых работающих лекарств от рака появляется крайне мало: между наблюдаемым в лаборатории биологическим феноменом и клинически значимым результатом лежит пропасть, в большинстве случаев непреодолимая.
За значительной частью лабораторных находок не следует даже попытка создать лекарство. Если такая попытка делается, шансы увенчать ее выводом на рынок нового лекарственного препарата крайне малы — они составляют доли процента. Даже лекарства, прошедшие путь до клинических испытаний на добровольцах, завершают процедуру регистрации в среднем лишь в 8-9% случаев. При этом в онкологии этот показатель еще меньше — около 5%. Чем же тогда объясняется безудержный энтузиазм российских медиа?
Тем, что ориентировались они не на взвешенную, без излишнего сенсационизма статью в Cell, а на пресс-релиз, опубликованный в тот же день Чи Ван Даном (Chi Van Dang), научным директором Людвиговского института исследования рака (Ludwig Institute for Cancer Re). В отличие от научной публикации, этот релиз полон оптимизма. Статья в Cell называется «Кислота при гипоксии подавляет циркадные часы посредством ингибирования mTOR»; пресс-релиз озаглавлен «Как пищевая сода могла бы улучшить терапию рака» — чувствуете разницу?
Практически весь релиз посвящен тому, что в исходной публикации в Cell занимает не так много места, — тем самым мышам, которые пили воду с разбавленной в ней пищевой содой, и рассуждениям о том, что обнаруженный феномен может повысить эффективность химиотерапии. «Концепция невероятно проста, — восторженно пишет доктор Дан, — и речь не о каком-нибудь лекарстве за $100 000. Это буквально обычная пищевая сода». Забывая при этом упомянуть о неприменимости пищевой соды на человеке и о том, что сама идея не нова и поиски других способов влиять на pH опухоли продолжаются уже много лет.
Российским журналистам оставалось сделать лишь небольшой шаг, чтобы довести новость до «совершенства». Немного фантазии, немного нежелания изучить не только пресс-релиз, но и научную публикацию, некоторая смелость при выборе заголовков, и вот уже новость расходится по Сети и собирает комментарии наподобие «всегда знал, что лекарство от рака давно изобретено, а ученые его скрывают».
Я вообще-то всё понимаю. И про то, что научному директору Дану нужно получать гранты и отчитываться о выдающихся открытиях, поэтому он не может выпустить пресс-релиз с честным, но малопривлекательным названием «Yet Another Vitro Phenomenon with No Clinical Relevance»2. И про то, что российские медиа делают новости «интереснее», потому что им нужен трафик: ведь надо продавать рекламу, от этого зависят премии и карьера. Но вот никак не получается выкинуть из головы ту несчастную женщину, которую убил Симончини, и перестать думать о том, что, возможно, как раз сейчас какой-то отчаявшийся человек идет, начитавшись новостей, лечить свое тяжелое и опасное заболевание в ту самую сеть московских медицинских центров. И может оттуда не вернуться.
Как-то аккуратнее надо, господа.
Пётр Талантов,
сооснователь фонда «Эволюция»,
член Общества специалистов доказательной медицины
Автор статьи является членом совета просветительского фонда «Эволюция», созданного с целью популяризации науки и научного мировоззрения. Фонд существует благодаря поддержке тысяч частных доноров и в настоящий момент ведет кампанию по сбору средств.
Поддержать «Эволюцию» можно на ее сайте по адресу www.evolutionfund.ru.
Анатолий Блощиненко, врач-онколог, химиотерапевт:
Без преувеличения, процентов пятнадцать-двадцать пациентов используют нетрадиционные методы лечения: пьют соду, перекись, АСД, водку с маслом, верблюжью мочу, керосин. Методы подкупают множеством позитивных фейковых отзывов, простотой, дешевизной и, самое главное, возможностью лечиться на дому, без помощи врача. К сожалению, всё это может привести к трагическим последствиям.
Есть пациенты, которые, узнав о наличии болезни или обнаружив новообразование, не идут к онкологу, боясь узнать плохую новость, а прибегают к подобным способам. И продолжают «лечиться» до тех пор, пока кто-то из родственников не настоит на обращении к врачу либо пока из-за осложнений пациент не попадет в больницу. Именно тогда и оказывается, что время, когда можно было начать адекватное и успешное лечение, упущено и остается только симптоматическая, паллиативная терапия.
Уменьшить поток информации об «успехах» альтернативной медицины в лечении злокачественных опухолей вряд ли возможно. Поэтому так важно обсуждать нетрадиционные методы с научным обоснованием их бесполезности в СМИ, в соцсетях, проводить образовательные семинары. И очень важно, чтобы онкологи общались с пациентами (на что у многих не всегда есть время, правда), объясняли, что нетрадиционные методы лечения основаны на мифах и дают лишь ложные надежды.
1 Букв. «в стекле» (лат.). То есть в пробирке, на культурах клеток.
2 Еще один in vitro феномен, не имеющий клинического значения (англ.).
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
См. также:
Источник
Лечение олигометастазов, или IV стадия рака – не приговор
Новые методики лечения рака уже позволили довести выживаемость пациентов на ранних стадиях до значений, приближающихся к 100%. Но и четвертая стадия рака, когда опухоль метастазировала в другие органы, больше не является синонимом терминальной стадии заболевания. Какие подходы способны сделать лечение метастазов эффективным, и в каких случаях есть вероятность полностью вылечить метастатический рак, — в материале Онкологической клиники МИБС.
Еще два-три года назад метастатический рак любой локализации считался практически инкурабельным (неизлечимым). Системная химиотерапия с серьезными побочными эффектами и паллиативная лучевая терапия для снижения болевого синдрома — вот тот минимум, на который могли рассчитывать пациент и его родственники. Развитие медицины привело к развитию технологий и объединению усилий различных методов при лечении одного пациента. Но обновился не только арсенал доступных врачам средств и методик. Анализируя внушительные объемы результатов проводимых по всему миру исследований, ученым удалось подтвердить существование особой формы течения метастатического рака — «ограниченное системное метастазирование» (олигометастазы).
Что такое олигометастатическая болезнь?
В упрощенной форме особое течение опухолевого процесса можно описать как небольшое количество отдельных метастазов, распространившихся не по всему организму, а сконцентрированных в одном-двух органах (олигометастазы). То есть, имеет место олигометастатическое поражение или олигометастатическая болезнь. Дальнейшее изучение показало, что при адекватном лечении первичной опухоли и локальном лечении метастазов удается добиться даже полного выздоровления. Одновременно резко повышается качество жизни пациента, так как отсутствует мощное системное воздействие на организм (химиотерапия), и связанные с ним побочные эффекты.При каких видах рака чаще всего возникают олигометастазы?
Современная статистика в онкологии относит к олигометастатическому поражению случаи, в которых выявляется не более пяти метастазов, из них не менее трех — в одном органе. По этому критерию статистика США (как наиболее полная) показывает наличие около 90 тысяч новых случаев олигометастатического рака ежегодно. Ведущий «источник» олигометастазов — рак легкого (около 56%), вторую и третью позиции занимают рак молочной железы и колоректальный рак (по 16%). Более подробная работа над совершенствованием критериев определения олигометастатического процесса может изменить соотношения, но и эти цифры близки к статистике успешных случаев лечения олигометастазов, наблюдаемой в клинической практике.
Лечение олигометастазов — важна синергия
Важнейшим этапом лечения олигометастатической болезни является адекватная терапия первичной опухоли. Хирургия, радиочастотная абляция, радиохирургия позволяют избавиться от первичной опухоли, чтобы избежать появления новых метастазов, кроме тех, которые уже были диагностированы.
Наиболее эффективно лечение олигометастазов, в котором объединяются усилия высокотехнологичных методов. В первую очередь, радиохирургии, которая позволяет разрушить метастаз, независимо от его расположения, не прибегая к хирургическому вмешательству, сохраняя окружающие ткани. Онкологическая клиника МИБС имеет возможность и подтвержденный опыт лечения олигометастазов рака молочной железы в головной мозг, олигометастатического течения немелкоклеточного рака легких и других внечерепных локализаций (радиохирургия на КиберНоже или высокоточном линейном ускорителе TrueBeam STx). Сочетание радикальных методик с системным воздействием (химиотерапией и, особенно, таргетной терапией) позволяет добиться лучших результатов, чем применение каждого из методов по-отдельности.
Поэтому в Онкологической клинике МИБС подразделения лучевого лечения активно взаимодействуют с отделением медикаментозного лечения, и собственной морфологической лабораторией, без которой таргетная терапия не имеет смысла.
Свои особенности имеет лечение олигометастатического колоректального рака в печень: и первичная опухоль, и олигометастазы могут быть удалены в рамках одного хирургического вмешательства. Но и в этом подходе все шире применяется радиочастотная абляция, как альтернатива хирургии в удалении части опухолевых тканей. Хирургическое лечение олигометастазов также может быть проведено в хирургическом отделении клиники МИБС.
Эффективность лечения олигометастазов
Комплексный подход позволяет излечить полностью 25-30% заболевших. А при метастазах РМЖ возможно взять под контроль, по данным разных исследований, до 89-97% опухолей.
Перспективы лечения олигометастатической болезни
Как показывает практика, лечения олигометастатического рака может быть успешным не только при хорошо изученных заболеваниях (рак кишки, рак легкого, молочной железы), но и при других вариантах опухолей. Этот подход необходимо начинать активно использовать. По мере набора материалов, критерии определения клинического случая, как олигометастатического рака (количество очагов, органы поражения), будут уточняться.
Эту гипотезу подтверждает и опыт Онкологической клиники МИБС: у нас есть случаи успешного лечения четвертой стадии рака. В том числе, такого агрессивного заболевания, как рак поджелудочной железы с олигометастатическим поражением печени (радиохирургия была применена как для первичной опухоли, так и для метастазов, пациентка наблюдается пять лет без прогрессии опухоли).
Радиохирургическое лечение олигометастазов и первичного рака поджелудочной железы на КиберНоже (скриншот плана лечения Онкологической клиники МИБС). Высокую дозу облучения получили зоны внутри красного контура, здоровые органы не повреждаются
Этот же пример иллюстрирует высокий потенциал расширения применения неинвазивных методов разрушающего воздействия. Например, два-три крупных олигометастаза рака груди в головной мозг можно попытаться удалить хирургическим путем. Но гораздо безопаснее, быстрее и дешевле (если считать не только стоимость операции, но и стоимость восстановления после хирургии) провести лечение олигометастазов в головной мозг Гамма-ножом. Знание врачом-маммологом (как и хирургом любого иного профиля) современных методик комплексного подхода к лечению олигометастазов открывает новые возможности для пациентов старшей возрастной группы и для тех, чье общее состояние не позволяет провести хирургическое вмешательство.
Залогом эффективной работы онкологической клиник является постоянное развитие специалистов, отслеживание, тестирование и внедрение новых методик лечения.
Отдельно следует выделить потенциал сочетания иммунотерапии с лучевыми методами. Чтобы «сработала» иммунная терапия, опухоль должна быть распознана иммунной системой. А лучевая терапия обладает способностью давать иммунной системе распознать опухоль — при облучении погибают опухолевые клетки, новые белки выходят из погибших клеток, их опознает иммунная система, начинается иммунный ответ.
Такой подход уже имеет успехи в лечении ряда заболеваний (рак легкого, рак мочевого пузыря). Ожидается, что часть из них будет зарегистрирована в качестве рекомендованных подходов к лечению в ближайшем будущем.
Но уже сейчас эффективное лечение олигометастазов доступно и в России. Онкологическая клиника МИБС предлагает все передовые возможности, используемые в мировой медицине для лечения олигометастатической болезни. У нас уже более десяти лет работает отделение радиохирургии и лучевой терапии для точечного разрушения метастазов и первичной опухоли, а также для упрощения распознавания опухоли препаратами иммунотерапии; отделение малоинвазивной лапароскопической и открытой хирургии для эффективного удаления первичных опухолей; собственная морфологическая лаборатория для определения потенциально возможного применения таргетных препаратов и иммунотерапии и т.д.
С первого дня работы Онкологическая клиника МИБС верна курсу на активное участие в мировом медицинском сообществе и реализацию ведущих международных стандартов на благо пациентов из России и других стран.
Звоните, чтобы получить больше информации о возможностях клиники МИБС для помощи в Вашем случае.
Источник